Протоиерей Валентин Амфитеатров
Великий Пост. Духовные поучения.
В Неделю пятую
День ото дня приближаясь к неделе страданий Христовых, душа христианина,
склонная к благочестивым размышлениям, невольно задается некоторыми вопросами.
Усвоение правильных, в духе Православной Церкви, решений по этим вопросам упорядочивает
наши чувствования и выясняет пред нами великое значение искупления мира от грехов
через крестное страдание и смерть Иисуса Христа.
Так, Евангелие повествует, что Спаситель, ведомый на распятие, неся Свой
Крест, изнемогал на пути до такой степени, что имел нужду в помощнике. Что это
значит? - спрашивают многие. Почему Божественная сила не укрепила Его человеческие
силы, а, напротив, показала Его немощность и слабость? Ответ на эти вопросы дает
святой апостол Петр в первом своем послании. Спаситель на Своем страдальческом
пути к Голгофе изнемогал не вследствие того, что был слишком тяжел Его Крест
по весу,- тело и душу Спасителя угнетала
не материальная, видимая ноша, но невидимая тяжесть наших грехов: грехи наши
Сам вознесе на теле Своем на древо (1 Пет. 2, 24). Вообразим крестный путь к
Голгофе. Вели на казнь Иисуса Христа. Он весь был отягощен грехами не одного
какого-либо человека, но грехами всего мира, прошедшего, настоящего и будущего.
Оброки преступлений наших предков, дедов, отцов, детей и будущих из рода в род
поколений легли на Нем. Бремя невыносимое! К Голгофе в те часы по иерусалимским
улицам шествовал Искупитель мира... Понести
Крест с видом бодрости, с желанием вызвать у зрителей похвалу, а у врагов - удивление
своему геройству было бы несоответственно самому подвигу искупления: ведь в Его
лице шли все грешники и преступники мира. Последствия же греха - муки временные,
угрызения совести; муки вечные, смерть души. Крестный путь Спасителя и был изображением
этих мучений. В ужасные часы крестного шествия в Своем уничижении, утомлении
и падении под Крестом Спаситель изобразил судьбу грешников, если бы правосудный
Господь вознамерился
определить каждому из нас самому искупать свои грехи. Чрез огромность Своих страданий
при крестоношении Спаситель показал, что Он нес наши, то есть и мой, и ваш, кресты,
которые Он принял во имя наше, во имя всего человечества. Скорбь Спасителя в
предсмертные часы стала символом страданий всех бессильных, беспомощных людей.
В то же время воспоминание о слабости Спасителя при несении Креста укрепляло
мучеников христианских во время пыток и казней. Так что, по выражению одного
отца Церкви, "в Его слабости почерпнули
свое одушевление сильные духом". Итак, будем же знать, что Сам Сын Божий не постыдился
нести Крест, который мы заслужили. "Да будет всем нам стыдно,- говорит святой
Кирилл Иерусалимский,- если мы отказываемся принести самые легкие жертвы, неразлучные
с жизнью благочестивого христианина". Апостол Павел прямо говорит: говорю со
слезами, многие поступают неприлично в своей жизни; но пусть же они знают, что
их конец - погибель; их бог - чрево, и слава... в сраме; они мыслят о земном
(Флп. 3, 18, 19).
Кто же донес Крест Спасителя на место распятия?
Евангелие повествует так. Мимо того места, где изнемогал под крестною ношею
Спаситель, проходил один рабочий человек, по имени Симон. Он вовсе и не думал
о высокой чести, предназначенной ему,- донести Крест Христов. Вначале он даже
не понял этой чести: ему казалось низким и недостойным нести среди белого дня,
при многочисленном стечении народа орудие казни и в глазах народа быть как бы
помощником палача. Симон старался уклониться от этого, так что насилием заставили
его принять на себя эту обязанность.
Он покорился с ропотом и с досадой, в полной уверенности, что несправедливое
принуждение его унизило и обесчестило. По воскресении Иисуса Христа, обратившись
со всем своим семейством в христианство, он познал Спасителя и понял, какой высокой
чести сподобил его Бог, избрав его понести Крест Искупителя мира. Исполненный
живейшей признательности, он возблагодарил Бога за то самое, что прежде казалось
ему незаслуженным наказанием, несправедливым унижением, а на самом деле было
делом особенной любви Божией.
Вот ясный урок, научающий нас, как несправедлив наш ропот и наше нетерпение,
с какими переносим наши бедствия, которые не что иное, как кресты, возложенные
на нас Богом. Они нам кажутся часто действием слепого случая, а на самом деле
они определены Господом. Они нам представляются действием несправедливости и
жестокости людей, которые напрасно нас преследуют, а на самом деле доказывают
нам любовь и милосердие Божие. Люди, унижающие, преследующие нас, заставляющие
нас страдать, делают то же, что некогда
иудеи,- силой возлагают на нас крест Христов и таким образом приобщают нас чести
Симона Киринейского. Сам Бог посредством этих людей очищает наши души, умерщвляет
наши страсти, возвышает заслуги, совершенствует в нас добродетели. Теперь мы
не понимаем этой тайны зла; оттого-то с трудом мы переносим эти испытания. Но
когда этими трудными средствами, этим жестоким путем мы достигнем спасения, тогда
при виде своих крестов, назначенных для отвлечения нас от соблазнов, мы познаем
перст Божий во всех бедствиях, перенесенных
нами, и возблагодарим милосердие Божие.
Преклонимся же с покорностью под тяжестью постигающих нас испытаний с убеждением,
что они возложены на нас Богом. Примем их с готовностью, подобно больному, принимающему
горькие лекарства, дарующие ему, однако, восстановление здоровья. Перенесем со
смирением все бедствия, какие угодно Богу послать нам для нашего спасения. Аминь.
На шестой седмице поста
Православная Христова Церковь всю на ступившую неделю подготовляет христиан
к Христовым страстям. Эта неделя церковная посвящена изложению событий из жизни
Спасителя, предшествовавших Его страданиям. Пред концом Своей спасительной жизни
Иисус Христос часто и пророчески напоминал Своим ученикам об ужасах разлуки Его
с ними, о том, что Его изменнически выдадут злым врагам, которые надругаются
над Ним и убьют Его. Но людская ненависть посрамится своей неправдой: Он воскреснет.
Как ни внятна была речь Спасителя
о крестной смерти, но ученики не понимали предсказаний Господа. Не понимали и
боялись спросить объяснений на то, чего не понимали; им не хотелось разувериться
в своих ложных мнениях, которые им привились, как чаяния, которые поддерживали
в них горделивые надежды о земном величии их Учителя. Непонимание великих истин
христианства и его требований может быть отнесено к каждому из нас. Это непонимание
обуславливается разнообразнейшими причинами, из которых резко выдаются следующие.
Наши мысли постоянно вращаются среди одних внешних предметов. Эти мысли
внушает и подсказывает нам наша немощная плоть; душе, просвещенной благодатью
Божией, они чужды. Душа наша вечно обуревается чувственными желаниями. В нее
рвутся страсти с такой же силой, как огненное пламя, встретившее на своем истребительном
пути горючие материалы. Мы трудно миримся с окружающей обстановкой и не хотим
понять, что создавшиеся вокруг нас условия располагают к размышлению о великой
силе промысла Божия, знаменательно
указывающего нам на призвание нас к небу.
От этого непонимания небесного учения наша жизнь на земле обставлена по
большей части вечными тревогами, ропотом, жалобами, печалями. Мы не умеем выносить
испытаний земной жизни, с ней нераздельных. Не умеем, потому что не внятно нам
небесное учение Христа о том, что жизнь земная всегда полна скорбями. Но у нас,
людей, погруженных в чувственные интересы, скорбь принимает по большей части
оттенок раздирающего уныния и близка к отчаянию.
От непонимания небесного учения жизнь земная большей части из нас испорчена
с ранней юности. Небесное учение Спасителя внушает, что человек в этом мире гость
и странник. Время его жизни краткосрочно; чувственные и телесные его силы ограничены.
Небесное учение уподобляет земную жизнь однодневной траве, начинающей увядать
с той минуты, когда она вошла в силу роста; уподобляет быстроте сновидения, в
котором часто пред человеком проходят в одно мгновение целые десятилетия. Но
человек не внимает ни учению
небесному, ни евангельским сравнениям, ни внушительным примерам. Мы не хотим
помириться с тем, что мы здесь, на земле, временные гости. Мы так располагаем
свою жизнь, словно земля наше вечное отечество. Мы не хотим понять, что круг
наших современников день ото дня редеет; что деревья давно уже вырастили материалы,
из которых гробовщики сколотят последнее убежище для нашей смертной плоти. Мы
не хотим понять, что в этом мире мы путники; мы не хотим идти вперед, но с беспечностью
остаемся на земле, будто она для
нас не имеет предела. Кто внимает небесному учению, тот поймет эту истину.
От непонимания небесного учения зависит вредный взгляд на назначение человека.
Редко кому приходит на мысль разъяснить себе этот вопрос. У нас бывает по большей
части дума с ранней юности об устройстве внешних дел: сыновей воспитывают для
приобретения богатства, дочерей для замужества. Пристроить сына или дочь на нашем
языке значит одеть, нарядить, накормить, женить или выдать замуж. Но это потребное,
но не главное и даже не первостепенное. Главное же - воспитать в человеке душу,
раскрыть ее способности
и силы, направить волю, отдалить от нее дурные наклонности, показать великость
человека, показать человеку тайну сохранения себя чистым и невинным, младенчески
невинным от колыбели до седины - это есть главное. Заботы же о еде, питье, спокойствии
и сне - об удобствах жизни, делаясь первыми заботами нашими, сообщают человеку
вид дикости. И не раз мир погибал от этого. Гибнут массы людей в наше время и
на наших глазах.
Благо же тем, кто хочет знать небесное учение, кто не боится спросить у
Господа, как ему надо жить, как действовать. Для такого человека и земная жизнь
будет радость. Радуюсь о Господе, писал апостол Павел, когда ношу язвы Твои на
челе. Эти язвы для него не были болезненны, он носил их любящим сердцем.
В наше время, когда жизнь выставила так много требований для быта и существования,
когда многосемейные люди не стыдятся жаловаться на то, что у них велика семья
(Господи, какой грех! Ведь большая семья - явное доказательство Божьего милосердия
и долготерпения; у кого велика семья, у того больше друзей),- говорю, в наше
время учение небесное кажется многим скучным и даже непонятным. Одни неохотно
слушают это учение, а другие смеются над теми, которые говорят, рассуждают, хотят
свести с земной дороги и
поставить своих ближних ближе к его пониманию, облегчить ношу нашей пошло прожитой
или проживаемой жизни.
Как же назвать такое непонимание? Священное Писание называет такое состояние
самозабвением. В Евангелии есть выразительные слова: когда мы вам играли, вы
были скучны, когда мы рыдали пред вами, вы не плакали. В самозабвении люди глухи
ко всему; их не растрогаешь, не разбудишь. Из сухого дерева трудно выжать жизненный
сок.
Что же нам делать, чтобы понять небесное учение, удаляющее от нас легкомыслие
и самозабвение?
Последовать словам Спасителя: Бдите и молитеся, да не внидете в напасть:
дух убо бодр, плоть немощна.
Да, плоть немощна! Нам необходимо усилить свой молитвенный подвиг; только
молитва утверждает нас в исполнении заповедей Спасителя. Кто молится, тому является
Сам Бог. Он простирает Свою всесильную руку на падающих. Он восставляет и в самых
падениях и грешного мужа, и тяжкую грешницу женщину, спасает, утешает, любит,
благословляет, ограждает благодатью Всесвятого Духа. Аминь.
